В известных на сегодняшний день источниках нет свидетельств о том, что умиравший в Ливадии в октябре 1894 г. император Александр III делал наследнику цесаревичу Николаю Александровичу какие-либо наставления, которые можно расценивать как своего рода «политическое завещание». Однако в исторической публицистике и художественной литературе высказываются прямо противоположные суждения. В историографии этот вопрос до сих пор специально не рассматривался. В статье с опорой на документы личного происхождения, принадлежащие преимущественно свидетелям последних дней жизни Александра III, реконструируются события, которые могли быть истолкованы как факты, подтверждающие реальность такого «политического завещания» и дающие повод для различных слухов и толков. Обращается внимание на противоречия по некоторым злободневным вопросам, которые проявились между отдельными представителями династии. В работе приводятся параллели между подобными событиями и их интерпретациями, показывается, из-за чего могли произойти оценочные трансформации. Особое внимание уделяется установлению зависимости между переменчивым состоянием здоровья Александра III, возникавшими ремиссиями и обстановкой в его окружении, которая, собственно, и оказывалась благоприятной средой для возникновения разного рода политических предположений и прогнозов. Выводы, полученные в результате проделанного исследования, не позволяют однозначно утверждать ни о наличии «политического завещания», ни о его отсутствии, но они дают возможность проследить истоки некоторых последующих резонансных слухов.
император Александр III, наследник цесаревич Николай Александрович, императрица Мария Федоровна, Ливадия, политическое завещание, присяга императору, Великий князь, слухи